» Иван Шепелев: «Конферансье как редкие звери: нас ни выловить, ни подсчитать невозможно» 15.01.2009 | КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО, Днепропетровск, |
Продолжаем рубрику «Кульпросвет» -- печатный вариант телевизионного проекта 34 канала. Напомним, что ведущие программы – художественный руководитель театра КВН ДГУ Григорий Гельфер и художественный руководитель Днепропетровского театра-студии «Верим!» Владимир Петренко.
Гельфер: -- Сегодня, когда везде говорят о сложностях и кризисе, мы решили, что наша задача – поднять настроение телезрителям (и читателям), поэтому наш гость – это человек, который прекрасно умеет справляться с этой задачей и делает это высокопрофессионально. Петренко: – У нас в гостях -- народный артист Украины, артист-конферансье Иван Васильевич Шепелев.
И если позволите, начнем с небольшого экскурса в историю конферанса, предложенного в сюжете режиссера Евгения Вагнера.
Заглядывая в глубь веков, узнаем, что родиной красноречия была Древняя Эллада. Античная эпоха дала миру великих ораторов – Платона, Сократа, Перикла и Демосфена. Первые русские руководства по риторике появились в XV веке. Позже Антон Павлович Чехов писал: «В Московском университете студентам преподается декламация – искусство говорить красиво и выразительно. Нельзя не порадоваться этому прекрасному нововведению». Вообще искусство разговорного жанра пронизывает всю историю человечества, особенно в среде ярких политиков. И сегодняшний день – не исключение.
Советское ораторское искусство активно развивается в начале ХХ века. Времена расцвета филармонии, наверняка, были наиболее благоприятными для отечественного конферанса. Ведь столько людей, прошедших ступени филармонии, сегодня украшают сцены бывшего Советского Союза и не только.
Аркадий Райкин был убежден, что конферанс – это искусство. Искусство конферанса – это не просто представление номера, но и умение чувствовать зал. И если хотите -- талант создать концерт. Звезда индивидуальна, конферансье – многогранен. Но не путайте конферансье с ведущим. Ведущий – это просто именитый артист или телеведущий, объявляющий номера. Конферансье – птица совершено другого полета. Гельфер: – Здравствуй, Иван. «Кульпросвет» традиционно начинается с отдела кадров. Шепелев: -- Родился в 1957 году, в Днепропетровске, в семье служащих. Образование – высшее театральное. Гельфер: -- Понятно, что помимо работы, у тебя есть увлечения. Ты смотришь фильмы, читаешь книги. Что в последнее время у тебя вызвало особенно сильные эмоции. Например, от чего ты плакал? Шепелев: -- В последнее время не плачу вообще. Время такое, что плакать нельзя. Нужно радоваться. Когда-то я купил книгу Юрия Никулина «Почти серьезно» и все не мог прочесть. Не было времени. А сейчас читаю, получаю удовольствие, и плачу, и смеюсь одновременно. Потрясающая вещь. Гельфер: – А есть какое-то увлечение? Шепелев: – Всем говорю, что увлекаюсь рыбалкой, но если честно не рыбачил уже лет двенадцать. Но я ею увлекаюсь. Гельфер: -- Надеюсь, что в этом году многие наши желания осуществляться, и твое в том числе. Главное, очень хотеть и стремиться к этому, как ты -- к своей профессии, которая, как мне кажется, достаточно экзотична, и артист-конферансье настолько редок, как в «Красной книге» какой-нибудь белый лапчатый пингвин. Сколько вас таких в мире? Шепелев: -- Не знаю. Но в Париже Ассоциация работников эстрады как-то пыталась подсчитать. Оказалось, что мы как редкие звери: нас ни выловить, ни подсчитать невозможно. Петренко: -- Пусть не в мире, а в Украине. Шепелев: -- В Украине я знаю человек пять. Гельфер: -- И вы не размножаетесь? Шепелев: -- К сожалению, нет, но пытаемся. Петренко: -- А что сегодня ожидает артиста-разговорника? Место работы, перспективы? Это же все-таки специфическая профессия. Шепелев: -- Это сложнейший вопрос, потому что, например, в театре есть главный режиссер, директор и т.д. А разговорник -- един во всех лицах. И если он талантлив, это еще не значит, что он будет востребован. Гельфер: -- Мы говорили о том, что конферанс -- это искусство. Насколько оно сегодня востребовано? Шепелев: -- Как искусство оно возрождается, например, в Москве. Там появились так называемые сборные концерты – «солянки». А если есть «солянка», то должен быть и конферансье. Я поехал туда и оказалось, что в каждом киноконцертном зале идет «солянка». И конферансье не хватает. На всю Москву – четыре конферансье, а ведь это столица русского конферанса. Чаще приглашают просто дикторов телевидения, а некоторые концерты ведут за кадром. До сих пор работают наши корифеи, например, Лев Шемелов. Но ему уже под 80. Он работает, но не всегда помнит – где. (Смеются.)
Конферансье должен уметь импровизировать, должен хорошо знать тему, человека, который будет выступать. А значит, он может прокомментировать номер и даже сказать свое веское слово как искусствовед.
Дело в том, что конферансье создает атмосферу. Меня учили, что можно говорить что угодно, но если не сумеешь из этих слов создать атмосферу в зале, в которую выпускаешь артиста, значит, ты не конферансье. Обычно на таких Борис Брунов говорил «объявляшки». Гельфер: -- А чем можно настроить публику? Шепелев: -- Да чем угодно. Даже рассказать анекдот. Когда я вел знаменитую программу «Звезды цыганской эстрады», там работала очень известная на то время исполнительница Ляля Черная. Ей уже было 82 года. Она выходила на сцену, естественно, слабо помнила текст. Тем более, что любила коньячком подогреться. Ее нужно было так подать, чтобы ее принимали как легенду, а не как вокалистку. Подошла ко мне как-то Ляля с «беломориной» в зубах и говорит: «Деточка, ты меня объявлять будешь?» «Да, Надежда Ивановна». «О! Знаешь, как меня зовут, значит, объявишь». Я вышел на сцену и шепотом сказал, что сейчас на зависть всем другим концертным и театральным подмосткам города Москвы к вам выйдет сама Ляля Черная. И этого было достаточно, чтобы зал принимал именно ее. Гельфер: -- То, о чем ты рассказываешь, это, в принципе, дотелевизионная эпоха. Сегодня телевизор формирует свои стереотипы восприятия, и чтобы человек сохранил свою специальность, по большому счету, он должен выживать. Шепелев: -- По большому счету -- да, но не изменяя профессию. Я, например, не всегда соглашаюсь вести корпоративные вечера, хотя надо зарабатывать. Но есть вечера, где я буду на месте, а есть, где я буду делать вид, что я на месте. Это будет нехорошо ни для меня, ни для тех, кто меня пригласил.
И снова немного истории:
Времена, когда агитбригады филармонии преодолевали бездорожье, чтобы нести искусство в массы, канули в Лету. Сегодня, в эпоху полной коммерции в искусстве, эти островки культуры просто исчезли. А ведь было много полезного в этих поездках не только тем, кто в зале, но и тем, кто на сцене. Кроме заработной платы, актеры получали конверты. Если гонорар за концерт колебался в размере 7 рублей, то в конверте могло оказаться и 50, и 200. Если это был артист филармонии Валерий Леонтьев.
Система подпольного советского продюсирования работала безотказно. Около двух десятков концертов в месяц, постоянные переезды, халтуры. Но ведь была возможность и заработать. Для многих организаторов подпольных концертов продюсерская деятельность заканчивалась плачевно. И это было не только увольнение. А что же осталось сегодня для артистов разговорного жанра? Елки, корпоративные вечеринки. С другой стороны редко встретишь директора фирмы, который вел бы собственный корпоратив. Для этих целей всегда приглашали профессионалов. И каждый Дед Мороз с нетерпением ждет Новый год – жаркую пору зимних праздников. Какие бы кризисы не бушевали в экономике – праздник есть праздник. И спрос на профессионального Деда будет всегда. Гельфер: -- Доводилось быть Дедом Морозом? Шепелев: -- Доводилось, но очень давно. Когда я надевал бороду и шубу, моментально случались приключения. Лет пятнадцать назад, в Саранске, в конце гастролей, очень нужен был эксклюзивный Дед Мороз. Тогда это слово только появилось. Я за ночь написал сценарий. Снегурочкой должна была быть внучка нашего директора – Лидочка. Она великолепно все выучила, стихи читала, поздравляла. Но ребенок заболел, а все ждут. И вдруг вспоминаю, что там же на гастролях был ансамбль лилипутов. Но к тому моменту они уже во всю праздновали. Я очень расстроился. И вдруг увидел артиста этого ансамбля, моего теску Ваню. Попросил меня выручить, но с условием, что он не будет курить и ругаться матом. Все прошло замечательно, но нас пригласили за стол. Мне наливают коньяк, а Ване – компот (все ведь думают, что это ребенок). Ваня обиделся и попросил налить водочки. Все бы хорошо, но и Снегурочку попросили что-то пожелать. И Ваня стал читать стихи Губермана. Цитировать не буду. Потом лет десять вспоминали эту Снегурочку.
Когда чувствуют, что это настоящий артист, который не заискивает перед публикой, не заглядывает ей в рот, не ходит к столу за рюмкой водки, это всегда вызывает уважение. Главное -- чувство собственного достоинства. Как-то был на новогоднем вечере, увидел молодого коллегу, и мне стало обидно за свою профессию. Петренко: -- Твой конек – это буриме. Давай объясним, что это такое. Шепелев: -- Это французское слово: «бу» -- окончание», «риме» -- рифма. В переводе -- рифмованные окончания. Это французский жанр, который у нас появился при Александре Сергеевиче Пушкине. Он его и привез. Кстати, говорят, что Пушкин был великолепным импровизатором. Его современники пишут, что на вечеринках его просили, и он каламбурил, рассказывал анекдоты, писал стихи. Гельфер: -- Думаю, будет правильно, если мы дадим возможность показать твое умение и подарить Днепропетровску новогоднее поздравление. Для этого мы попросили прохожих на улице назвать рифмованные слова. И вот, что получилось: водка – селедка, праздник -- проказник, любовь -- морковь, ответь -- медведь, печка -- свечка, новый год – пароход. (Все происходило в реальном времени. – А.О.) Шепелев: -- Поздравление готово:
Да, Новый год, и салат, и селедка,
Шампанское будет, и будет водка.
Я ведь в поэзии только проказник.
Но это самый веселый праздник.
Над рифмою красен я, как морковь,
Но вам мое сердце, стихи и любовь.
Пускай в поэзии я медведь,
Импровизации сердцем ответь.
От ваших улыбок тепло, как в печке!
От рифмы сияют глаза, как свечки!
Над рифмой дышал я, как пароход,
Пусть будет счастливым ваш Новый год!
Гельфер: -- Браво. Это замечательная точка нашей программы. Желаем всем в Новом году быть счастливыми, чтобы вы становились более культурными и просветленными.
Продолжаем рубрику «Кульпросвет» -- печатный вариант телевизионного проекта 34 канала. Напомним, что ведущие программы – художественный руководитель театра КВН ДГУ Григорий Гельфер и художественный руководитель Днепропетровского театра-студии «Верим!» Владимир Петренко.